В этом интервью Роб говорит о том, как изменилась его жизнь с тех пор, как он стал таким известным, о своей любви к музыке и о том, каким он представляет себе Эдварда Каллена.
Когда мы встречались в прошлый раз, «Сумерки» ещё только должны были выйти на экраны, и ты говорил, что не знаешь, чего ожидать от фильма, и что все очень его ждут. Что ты чувствуешь после такого успеха и астрономических сумм кассовых сборов?
Роберт: Это очень странное чувство. Могу сказать, что все произошло очень быстро. Как будто в моей жизни быстро перемотали вперед пленку. Как будто вокруг меня все закружилось с нереальной скоростью. Что-то вроде быстрой перемотки фильма, вот так же.
Я никогда не думал, что из-за фильма поднимется такой переполох. Видеть всех этих визжащих вокруг меня девчонок, это просто кошмар. Иногда я не могу поверить, что это все из-за меня. Как будто я смотрю фильм о себе, но когда прихожу в себя, то оказывается, что это все реальность. Я вижу, что это все на самом деле происходит, и что моя жизнь сильно поменялась. Я пока не знаю, в чём именно моя жизнь изменилась, я до сих пор пытаюсь это осознать. И не знаю почему, но я думаю, что мне потребуется много времени, чтобы это осознать. Думаю, это нормально, как Вы считаете?
Конечно! Но мы не станем отрицать, что ты сам по себе являешься феноменом. У тебя есть фанаты, которые ждут следующего фильма с твоим участием и хотят знать, каким он будет. Ты знаешь об этом?
Роберт: Да, на самом деле, это самая странная штука. К примеру, я еще не видел окончательную нарезку «Новолуния», но уже прочитал так много комментариев и мнений об этом фильме. Это что-то, чего я никак не могу понять. Как будто все остальные могут видеть твое будущее или как будто у них есть больше информации о твоей жизни, чем у тебя самого.
В «Сумерках» мы могли наблюдать некоторое сексуальное напряжение между Беллой и Эдвардом. Это что-то весьма загадочное. Будет ли так же во всех остальных фильмах?
Роберт: Я не думаю, что там было сексуальное напряжение, и не думаю, что фильм только об этом. Я смотрю на это по-другому. Я считаю, что это история о том, что значит быть преданным своим чувствам и человеку, которого любишь.
Прежде всего, это фильм о том, что значит найти свою любовь, несмотря на то, что приходится бороться с большим количеством возможных проблем. Что цепляет в этом фильме, так это то, я уверен, что в нём идет речь о страхе того, что может произойти с тобой, если ты влюбляешься и полностью отдаёшь себя любимому человеку. Осознать, как далеко ты можешь зайти ради своей любви, страсти, и поразиться этому. Людям это гораздо ближе, чем можно бы было представить.
Для меня эта история не столько о вампирах, сколько о чувствах, которые мы все переживали раньше. Она о том, как страшно испытывать такие чувства. В этом фильме так много разных смыслов, вот почему он мне нравится, и думаю, другие люди любят его за это же.
Правда ли, что в моменты одиночества ты любишь играть на гитаре? Чем ты занимаешься, когда предоставлен самому себе?
Роберт: Я играю на гитаре. У меня есть друзья в Ванкувере, и я встречаюсь с ними, чтобы поиграть на гитаре и послушать музыку. Мы проводим вечера вместе, поем и обмениваемся историями. Я всегда так отдыхаю, когда живу в гостиницах. Это расслабляет. Музыка – моя страсть. Надеюсь, я никогда её не брошу.
К слову о страсти и о музыке, как мы знаем, ты пишешь песни. Что ты можешь рассказать об этом?
Роберт: Я пытаюсь написать немного песен для следующего фильма. Не знаю, получится ли, учитывая мой график, но я хочу сделать это. Музыка – мое второе «я», это то, что дополняет меня, и я не променяю её ни на что на свете. У меня есть намерение развиваться в этом направлении. Это нечто такое, над чем бы я хотел работать, также как и над актёрским мастерством. Я хотел бы найти равновесие между этими двумя вещами.
Как ты относишься к мистике?
Роберт: Я верю в существование кармы. Я верю, что она существует, и что твои повседневные поступки формируют твою личность. То, что ты отдаешь в жизни, возвращается к тебе. Я убежден в этом, так что я уверен, что ты должен каждый день совершать хорошие поступки и уважать других. Все мы связаны.
Мы знаем, что ты не сможешь много рассказать о «Новолунии», не прежде чем уйдёшь, скажи, ты направляешься в некое темное место, чтобы снова сыграть этого вампира?
Роберт: Да, правда в том, что я хотел сыграть Эдварда менее сильным. Он – тот персонаж, который не может поменять своё состояние, он не выбирал свою судьбу. Он был без сознания, когда Карлайл обратил его в вампира. Когда он очнулся через три дня, то осознал, что для того, чтобы выжить, ему придется убивать людей. Только представьте, что бы вы чувствовали, если бы знали, что никогда не состаритесь, и будете жить вечно. И что самое печальное, вы об этом не просили. Вы бы стали своего рода суперменом не по собственному желанию, вы бы были всего лишь 17-летним ребенком. Наверное, вы чувствовали бы полное бессилие и отчаяние. Вместо того чтобы чувствовать себя героем, вы бы стали человеком, который не может найти себя, и не знает даже, кто он такой. Понимание этого стало основным в понимании Эдварда. Эти очень человеческие его чувства стали тем, что мне нравится в нем, и я думаю, что они мне близки. В каждом из нас есть что-то такое, что сложно изменить и принять нам самим.